Экран секс чата светился, личное окно было заполнено единственной, завораживающей женщиной. Улыбка Элизы была порочным изгибом полных алых губ, а её тёмные, знающие глаза, казалось, видели прямо через веб-камеру в их слабо освещённую гостиную. У Сары перехватило дыхание, когда она почувствовала, как тёплая, знакомая рука Марка сжала её бедро.
«Ты наблюдал, как я играю», — мурлыкала Элиз, её голос был низким, хриплым, казалось, вибрировал через динамики. — «Но я думаю, теперь твоя очередь. Не так ли, Марк?»
Хватка Марка на Саре усилилась. «Боже, да».
Сара почувствовала, как дрожь, совершенно новое волнение, пробежало по её спине. Это было так далеко от их обычной, унылой субботы. Комната казалась заряженной, воздух густым от потенциала, которого они не чувствовали годами.
Элиз наклонилась ближе к своей камере, кружево её чёрного бюстгальтера было едва видно. «Я хочу видеть тебя, Сара. Покажи мне, к чему он приходит домой».
С трудом сглотнув, Сара позволила халату соскользнуть с плеч. Прохладный воздух покрыл её кожу мурашками, резко контрастируя с жаром, разгоравшимся внизу живота. Взгляд Марка был прикован к ней, но не с привычной обыденностью, а с грубой, голодной оценкой, которую она не видела лет десять.
«Прекрасно», — прошептала Элиз. — «Но давай добавим немного... пунктуации».
Она подняла два маленьких серебристых предмета, соединённых изящной цепочкой. Зажимы для сосков. Сердце Сары заколотилось о рёбра. Она ви видела их в фильмах, в шёпотом рассказываемых историях, но никогда...
«Марк», — скомандовала Элиз, и в её тоне не было места колебаниям. — «Надень их на неё. Аккуратно, для начала. Просто намёк на давление. Дай ей почувствовать их вес».
Руки Марка, обычно такие уверенные в починке вещей по дому, слегка дрожали, когда он взял зажимы из незаметной посылки, полученной несколько дней назад. Он посмотрел на Сару, безмолвный вопрос в его глазах. Она кивнула, её горло было слишком сухим, чтобы говорить, её собственное желание — острым, ноющим притяжением.
Его большой палец скользнул по её правому соску, уже тугому, жаждущему пику. Прикосновение было электрическим. Затем последовал холодный металл, шокирующий контраст с его тёплой кожей. Он на секунду запнулся, прежде чем регулируемый зажим закрылся — не болезненным укусом, а идеальным, настойчивым давлением. Из губ Сары вырвался вздох. Это не была боль. Это была концентрация. Прямой, непреложный канал ощущений, который бил прямо в её нутро.
Второй зажим последовал за первым, и она выгнула спину, издав низкий стон. Крошечная цепочка между ними качнулась, ничтожный вес, напоминавший об их присутствии с каждым бешеным ударом её сердца.
«Чувствуешь это, Сара?» — голос Элиз был гипнотическим протяжным drawl. — «Каждое маленькое движение, каждый вдох... ты будешь чувствовать это там. А теперь — главное событие».
В её руке появился другой предмет. Вибратор, гладкий и обсидианово-чёрный, с лёгким изгибом. Элиз включила его. Низкое, гудящее жужжание заполнило тишину их комнаты, обещая то, что должно было произойти.
«Это для тебя, Марк. Я хочу, чтобы ты смотрел на неё. Я хочу, чтобы ты видел, что я могу заставить её чувствовать за много миль отсюда».
Пальцы Элиз заплясали по сенсорной панели за кадром. Вибратор в руке Марка внезапно ожил, то же интенсивное, глубокое гудение отозвалось из их собственных динамиков. Он перевёл взгляд с устройства на умоляющие глаза Сары, её тело уже слегка извивалось от настойчивой пульсации зажимов.
Теперь ему не нужны были инструкции. Он провёл гладким силиконовым наконечником через её влажность, и Сара вскрикнула от контакта. Вибрация была не просто на поверхности; это был резонанс, глубокий внутренний массаж, от которого дрожали её бёдра. Он удерживал его там, позволяя мощным импульсам омывать её самое чувствительное место, каждый из них затягивал пружину удовольствия-боли от зажимов.
«Быстрее, Марк», — приказала Элиз, её собственное дыхание на экране стало прерывистым. Она наблюдала за ними, её рука незаметно двигалась между её собственных ног, губы были приоткрыты.
Марк увеличил скорость. Гул превратился в мощный рёв. Мир Сары сжался до трёх точек контакта: жёсткое, восхитительное давление на сосках и сокрушительная вибрация, пронизывающая её нутро. Её бёдра начали двигаться сами по себе, прижимаясь к игрушке, преследуя ощущение.
«Я... я близко», — задыхаясь, произнесла она, её голова металась из стороны в сторону на подушке.
«Посмотри на меня, Сара», — потребовала Элиз.
Сара заставила себя открыть глаза, её взгляд встретился с взглядом женщины на экране. Глаза Элиз были затуманены собственным наслаждением.
«А теперь кончи для меня. Кончи для нас».
Это было разрешение, в необходимости которого она не отдавала себе отчёта. Оргазм нахлынул на неё, прилив ощущений настолько яростный, что был почти невыносим. Её спина выгнулась, отрываясь от дивана, из её горла вырвался raw, горловой крик, в то время как импульсы от вибратора выжимали из неё кульминацию, волна за безжалостной волной. Натяжение зажимов усиливало удовольствие, превращая его во что-то острое и изысканное, вбивая этот момент в её нервы.
Сквозь туман она увидела Марка, его собственная эрекция выпирала против джинсов, его лицо было маской потрясённого желания.
Голос Элиз, сорвавшийся, вернул Сару к реальности. «Моя очередь. Не отводи взгляд».
Сара смотрела, заворожённая, как фасад контроля Элиз наконец рухнул. Её голова откинулась назад, серия резких, прерывистых стонов прозвучала из динамиков, пока она находила собственное освобождение, её тело заметно дрожало.
Последовавшая тишина была тяжёлой, нарушаемой только звуком их неровного дыхания. Вибратор затих, зажимы всё ещё были сладким, тяжёлым грузом. Элиз медленно выпрямилась, на её лбу блестел пот, на губах играла торжествующая, глубоко удовлетворённая улыбка.
Она посмотрела прямо в камеру, её глаза встретились сначала с глазами Сары, затем с глазами Марка.
«Это, — выдохнула она, — было всего лишь вступлением».
Она наклонилась вперёд, её взгляд был напряжённым, жаждущим большего.
«Кто следующий?»
Тишина растягивается, густая от запаха секса, пота и звенящего, электрического гула возможностей. Сердце Сары все еще яростно бьется в груди, а ее тело — карта восхитительных отголосков землетрясения, которое устроила Элиза. На экране Элиза наблюдает за ними, ее темные глаза горят нескрываемым торжеством. Единственный, безупречно ухоженный палец скользит по линии ее собственной ключицы.
«Великолепное начало, — мурлычет она, и ее голос, шелковая команда, прорезает дымку в голове. — Но дирижер не играет на одном лишь инструменте, не так ли? Марк. Твоя очередь».
Марк, который до этого смотрел на Сару с почтительным голодом, вздрагивает. Он ерзает на диване, и джинсы натягиваются на явную эрекцию. «Моя очередь?»
«Зажимы, — говорит Элиза, и в ее словах нет места возражениям. Ее взгляд скользит к маленьким серебряным игрушкам, все еще украшающим напряженные, чувствительные соски Сары. — Они не только для нее. Я хочу, чтобы ты почувствовал это. Понял, где проходит грань этого особого удовольствия».
[p]Дыхание Сары замирает. Эта мысль настолько чужая, неожиданная... Она смотрит на лицо Марка, видит вспышку удивления, колебания, а затем — нечто иное. Искру сырого, необузданного любопытства. Готовность шагнуть в неизвестное, как когда-то шагнула она.
«Сними их с нее, — инструктирует Элиза, и ее тон смягчается, становясь почти наставляющим. — Осторожно. Дай ей почувствовать освобождение так же сильно, как и само сжатие».
Руки Марка, теперь более уверенные, чем прежде, тянутся к груди Сары. Его пальцы, теплые и слегка шершавые, находят первый зажим. Он не просто сдергивает его.
Он расстегивает застежку с намеренной, выверенной медлительностью, и его большой палец тут же начинает массировать ноющую, сверхчувствительную кожу, которую он оставил позади. Резкий, изысканный толчок ощущений заставляет Сару ахнуть, ее спина выгибается, отрываясь от подушек. Он повторяет то же с другой стороны, его прикосновение — одновременно извинение и ласка. Отсутствие давления — это само по себе чувство, прилив крови и обостренная чувствительность, от которой она стонет.
Он держит прохладные серебряные зажимы на ладони, глядя на них, словно видит впервые.
«Теперь ты, — говорит Элиза, ее голос опускается до гипнотического murmur. — Покажи нам, каково это это. А ты, Сара... возьми вибратор».
Новый, захватывающий ток силы пробегает по жилам Сары. Команда смещает ось в комнате. Она больше не просто принимающая сторона; ей вручают пульт управления. Она тянется к обсидиановой игрушке, ее поверхность все еще теплая от ее собственного оргазма. Ее пальцы сжимаются вокруг нее, большой палец находит кнопку включения. Она не нажимает. Пока нет.
Она наблюдает, полностью завороженная, как Марк, ее сильный, надежный Марк, делает глубокий вдох. Он встречается с ней взглядом, и в его глазах она видит доверие столь глубокое, что у нее перехватывает дыхание. Он сделает это. Для нее. Для них.
Он стягивает через голову футболку, обнажая свою собственную подтянутую, мускулистую грудь. Его соски уже напряжены от возбуждения. Он подносит первый зажим к правому соску, на мгновение запинаясь с механизмом. Холодный металл заставляет его шипеть. Затем — давление. Его глаза зажмуриваются на секунду, когда зажим смыкается, не сильно, но с той же настойчивой сосредоточенностью, что чувствовала Сара. Глухой стон клокочет в его груди. «Черт...»
Второй зажим следует за за первым, и все его тело напрягается. Его руки впиваются в собственные колени, костяшки белеют. Он чувствует это. Острую, яркую точку ощущений, которая расходится волнами, прямой линией к его члену, который дергается, яростно упираясь в ширинку. Он погружен в это чувство, и это самое эротичное зрелище, которое Сара когда-либо видела.
«Прекрасно, — выдыхает Элиза с экрана, вуайерка его уязвимости. — Теперь, Сара. Дай ему почувствовать тебя».
Саре не нужно повторять дважды. Новая, уверенная энергия движет ею. Она встает на колени на диване рядом с ним, крепко сжимая вибратор в руке. Она наклоняется, ее губы касаются его уха. «Ты так прекрасен сейчас, — шепчет она, ее голос хриплый и незнакомый ей самой. — Так отчаянно этого хочешь».
Она щелкает, включая вибратор. Низкое, мощное гудение заполняет пространство между ними. Она еще не касается его. Она водит игрушкой в воздухе чуть выше ширинки его джинсов. Марк содрогается, всем телом, отчего цепочка между зажимами мелко дрожит.
«Пожалуйста, — хрипит он, и это слово вырывается у него против воли. «Пожалуйста, что?» — спрашивает она, играя роль, данную Элизой, и принимая ее. «Дотронься до меня».
Она улыбается, медленной, чувственной улыбкой, которой научилась у женщины на экране. Она расстегивает его пуговицы на ширинке, одну за другой, мучительно медленно. Каждый щелчок расстегнутой пуговицы — крошечная пытка. Наконец, она высвобождает его член. Он твердый, горячий и влажный от потребности. Она держит вибратор чуть ниже головки, позволяя интенсивным пульсациям омывать самую чувствительную часть, не касаясь ее напрямую.
Голова Марка запрокидывается, из него вырывается заглушенный крик. Его бедра дергаются, пытаясь поймать ощущение, но она отводит игрушку, сохраняя эту сводящую с ума, крошечную дистанцию. Двойное ощущение переполняет его — неумолимая, кусающая боль-удовольствие на груди и разрушительное почти-прикосновение к члену.
«Боже, Сара... Я не могу...» «Можешь, — голос Элизы врезается в шторм, как путеводный маяк. — Сможешь. Сара, сейчас. Используй его. Покажи ему, чему ты научилась».
Сара наконец прижимает гудящую головку вибратора к тугому узлу нервов чуть ниже венчика его члена. Марк вскрикивает, его тело выгибается дугой, отрываясь от дивана. Она водит им медленными, мучительными кругами, вибрации проникают глубоко, зажигая каждое нервное окончание. Его руки сжаты в кулаки по бокам, грудь вздымается отрывисто. Серебряные зажимы смотрятся на нем жестоко-прекрасно, каждая вибрация от игрушки заставляет цепочку танцевать и посылает новые удары по его системе.
«Я сейчас... Я уже почти...» — предупреждает он, его голос разорван. «Еще нет, — командует Элиза. — Сара, остановись».
Сара убирает вибратор. Марк стонет от чистой агонии, балансируя на самом краю. Отказ — это своя собственная изысканная пытка.
«Посмотри на меня, Марк, — говорит Элиза. Он с усилием открывает глаза, его взгляд затуманен непролитыми слезами отчаяния и наслаждения. На экране Элиза засунула одну руку в трусики, ее движения медленны и размеренны. — Ты кончишь, когда я скажу. Ты кончишь для нас. Для нее».
Она дает Саре едва заметный кивок.
Сара возвращает вибратор, плотно прижимая его к нему как раз в тот момент, когда Элиза шепчет: «Сейчас».
Разрешение — это все, что ему нужно. Оргазм накрывает его, приливная волна разрядки такой интенсивности, что это похоже на припадок удовольствия. Его крик raw и хриплый, когда сперма полосами ложится на его живот и грудь, а тело бьется в конвульсиях под двойным натиском вибратора и неумолимого давления зажимов. Сара держит игрушку неподвижно, выжимая из него каждую последнюю судорогу, наблюдая с благоговением, как мужчина, которого она любит, полностью разбивается.
Когда его тело наконец замирает, опустошенное и дрожащее, дыхание Элизы на экране срывается. Ее собственный оргазм следует за его, тихое, интенсивное событие, отмеченное лишь сжатием челюсти и трепетом век.
Единственный звук — их синхронное, тяжелое дыхание. Сара наконец выключает вибратор, и внезапная тишина оглушает. Глаза Марка закрыты, на лице — глубочайший покой. Элиза медленно открывает глаза, и довольная, хищная улыбка касается ее алых губ.
Она наклоняется к камере, ее взгляд интенсивен, голос — низкое, захватывающее обещание.
«Видишь, что происходит, когда делишься контролем?»